Мемориальное кладбище Сун Цинлин — одна из достопримечательностей Шанхая. Этот мемориал построен в честь супруги Сунь Ятсена после ее смерти, последовавшей 29 мая 1981 г., на месте старого иностранного кладбища. Большинство могил на нем были еврейскими, хотя там также находились и участки для захоронения представителей других национальностей. Располагалось оно на ул. Хонкью-род (именно такую транскрипцию давали русскоязычные газеты 1930-40-х годов).

Сам план этого мемориала повторил планировку старого иностранного кладбища: центральная аллея, доходящая почти до самых задворок, упирается в крытый павильон. В помещениях павильона расположены фотогалереи, коллажи — свидетельства жизненного пути супруги великого Суня.

Не все знают, что три дочери известнейшего банкира Цинского Китая стали женами знаменитых общественных деятелей и политиков ХХ века. Старшая сестра Сун Айлин вышла замуж за министра финансов Китайской Республики; средняя, самая красивая, – за лидера национально-демократического движения Китая Сунь Ятсена; младшая, самая бойкая и амбициозная, — за «китайского Бонапарта» – генералиссимуса Китайской Республики Чан Кайши.

16 мая 1981 года, всего за 13 дней до смерти, Сун Цинлин была избрана «почётным Председателем КНР». Можно сказать, «почетный Ленин» в женском обличье. Скончалась Сун Цинлин в возрасте 88 лет.

Не доходя пятидесяти метров до центрального павильона, по правой стороне, перпендикулярно центральной аллее, находится еще одна аллея, которая ведет непосредственно к памятнику Сун Цинлин, за которым, собственно, и находится ее могила. Рядом захоронены ее мать и дети, умершие во младенчестве. За павильоном и чуть правее от центральной аллеи в подражание западным погостам китайцы устроили своего рода «Новодевичье кладбище», где на зеленых лужайках под красивыми плитами и памятниками захоронены известные поэты, писатели, общественные деятели Китая. В 1982 г. старые плиты с могил иностранных захоронений были уничтожены, свезены в сторону бульдозерами, говорят, что некоторые из этих плит попали в фундамент Мемориала. Но все это лишь предисловие к нашей истории.

С объявлением в начале 1980-х годов политики реформ и открытости, в Шанхай устремились потомки бывшей еврейской колонии сефардов (иудеи приехавшие из Израиля и США). Сефарды были известны как самые богатые из иностранцев, вложивших в строительство города в первой половине ХХ века миллионы долларов. В числе самых заметных — знаменитые еврейские торговцы и предприниматели Хардуны и Сассуны. Их потомки для начала добились от правительств КНР и Шанхая разрешения восстановить старые синагоги (их две старинных, а третья – относительный новодел, построена в конце 1920-х годов эмигрантами-россиянами). Предприимчивые евреи снова вложили кучу денег в городские структуры, вновь восстановили утерянную, как казалось, навсегда, выгодную международную торговлю с новым Китаем, подписали всяческие договоры о сотрудничестве Израиля и США с КНР. Но вскоре разразился скандал: потомки шанхайской еврейской колонии потянулись посмотреть могилы предков. Приехали — а захоронений предков-то и нет! И след простыл, и ничегошеньки не осталось! А вместо старого еврейского кладбища стоит новенький Мемориал Сун Цинлин!

Вот тогда иностранные гости стали грозить и гневаться, пошли заявления, что КНР нарушило всяческие правила приличия и т.п. В такой обстановке китайцы стали опасаться что поток инвестиций в экономику страны может значительно сократиться. К тому же объявленные реформы и политика открытости оказались под прицелом критики со стороны мировой общественности.

Тогда власти решили сделать следующее: раз наши гости так хотят иметь мемориальное кладбище еврейской и других колоний, хорошо! Давайте посмотрим, что осталось после строительства мемориала Сун Цинлин. Оказалось, что на его задворках еще продолжали валяться разбитые старые плиты с надписями. В архивах также сохранилось немало фотографий со старых иностранных кладбищ. Китайцы скопировали сохранившиеся имена на однообразные таблички и выделили небольшой участок размером примерно 300 х 50 м, на котором расположили изготовленные таблички рядами по национальному признаку: португальцы, немцы, евреи… Могилы Хардунов — главные, с большими плитами, в несколько раз больше других стандартных табличек, подтверждают версию о прямом отношении их потомков к созданию мемориального участка. Есть там и русские имена и фамилии, например: Igor Vasilievitch Ivanoff и некоторые другие. На некоторых табличках, но далеко не на всех, были выбиты также даты рождения и смерти.

Вот такую историю поддельного кладбища поведал мне один шанхайский историк, учившийся в докторантуре в нашем Восточно-китайском педагоги-ческом университете.

Перед отъездом из Китая я провела на этом «кладбище» несколько дней, переписывая в тетрадочку все имена без исключения. Некоторые имена и фамилии были высечены на китайском языке. Их трудно было идентифицировать, так как они зачастую представляли собой транскрибированное отображение имени иностранца, но было ясно, что некоторые имена были явно русского звучания. У меня была цель все это разобрать на досуге. Но эту тетрадь со многими другими материалами по эмиграции у меня украли вместе с сумкой с другими вещами незадолго до отъ-езда, до сих пор горюю! Очень надеюсь завершить свое исследование, вернувшись в Китай.