Рецензия Петра Фёдорова на книгу: Ван Чжичэн «История русской эмиграции в Шанхае». Москва, Русский путь, 2008

Эту книгу специалисты ждали давно, но только в 2008 году группе российских и китайских переводчиков удалось перевести на русский язык и отредактировать монографию профессора Ван Чжичэна «История русской эмиграции в Шанхае», изданную в Китае ещё в 1993 году. Куратором русского проекта стала кандидат исторических наук, член Правления Русского клуба в Шанхае Л. П. Черникова. Именно под её руководством группа преподавателей-русистов и аспирантов факультета русского языка и литературы Хуадунского педуниверситета в Шанхае в течение пяти лет работала над переводом книги и последующей её редакцией. В 2008 году итог их работы увидел свет в московском издательстве «Русский путь» («Библиотека-фонд «Русское зарубежье»). Русское издание монографии было осуществлено при активном содействии Русского клуба в Шанхае в рамках Федеральной целевой программы «Культура России». Печально, что в течение десяти лет китайский вариант книги не вызывал интереса у историков Москвы и Петербурга, не видевших в ней коммерческой перспективы. На заре перестройки казалось, что в эпоху гласности и демократии, после снятия всех идеологических запретов наша историческая наука будет развиваться семимильными шагами, не оставляя прежних белых пятен, особенно в недавнем прошлом. Увы, нынешняя реальность убеждает в том, что без хорошей финансовой подпитки нынешние «коммерсанты» от исторической науки не способны перевести даже чужие труды, сделанные нередко за них учёными других стран. И часто лишь в российской провинции, да ещё за рубежом остаются бескорыстные энтузиасты (вроде Ларисы Черниковой), которые спасают честь российских историков.

Монография профессора Ван Чжичэна поражает своими размерами: её объём на китайском языке составляет более 800 страниц, структурно разделённых на 27 глав, и основывается на уникальном комплексе источников на русском, китайском и английском языках. Китайский профессор проделал поистине титанический труд, разобрав, прочитав и обработав шанхайский архив периодики 1920-1940-х годов на русском, китайском и английском языках. Свои исследования по этой теме китайский учёный продолжил в России и США, куда многие русские эмигранты переселились из Шанхая в конце 1940-х – начале 1950-х годов.

В книге скрупулёзно исследуются все стороны русской эмиграции в Шанхае: от первых лет тяжёлой беженской жизни после разгрома Белого движения на Дальнем Востоке, трудного последующего приспособления к иноязычной и иноментальной среде, до первых успехов и расцвета русской общины в Шанхае и последующего послевоенного возвращения в СССР лояльных к Советской власти эмигрантов и дальнейшего бегства в Австралию, США, Канаду и Южную Америку её непримиримых противников. Автор монографии даёт широкую панораму достижений русской общины в Шанхае: она добилась учреждения своих школ и университетов, строительства православных храмов, открытия собственных магазинов, аптек, торговых компаний и банков. Наряду с этим китайский профессор исследует многие аспекты повседневной жизни русских беженцев: юридический статус, политические организации, женский вопрос, проблемы воспитания молодого поколения, отношение к СССР, достижения культурной жизни, преступность и проституция.

Учёный впервые для российского читателя вводит в научный оборот массу имён шанхайских эмигрантов, названий различных организаций, наиболее влиятельных китайских функционеров того времени. В монографии содержатся уникальные приложения – русско-китайский именной указатель, а также англо-китайский указатель старых и новых названий улиц г. Шанхая.

Работа Ван Чжичэна содержит целый ряд специфических китайских особенностей. В ней читатель практически не найдёт ссылок на архивные фонды, так как до недавнего времени в китайской гуманитарной науке доминировало представление о том, что сведения из архивов отражают не объективное мнение, а частный взгляд на проблему. В книге отсутствуют и прямые оценки автора на излагаемые в ней факты. Позицию автора можно объяснить восточной ментальностью: никогда не высказывать своего истинного отношения к поведению, образу жизни и поступкам иностранцев, их идеологии и религии. В условиях коммунистического Китая Ван Чжичэн постарался максимально дистанцироваться от политических проблем антисоциалистической русской эмиграции, предоставив читателям самим давать оценки изложенным в книге событиям.

Ещё мальчиком, живя в центре Французской концессии, будущий автор монографии задавался вопросом: откуда в Китае взялись эти русские и почему они оказались в Шанхае? После упорной многолетней работы профессор Ван Чжичэн ответил в своей монографии на тот давний детский вопрос. Из сотен тысяч россиян, покинувших в годы гражданской войны свои родные места, до китайской границы добрались лишь десятки тысяч. Все остальные погибли в боях, умерли от голода и болезней в степях и пустынях Средней Азии, замёрзли в остановившихся эшелонах беженцев в Сибири лютой зимой 1920 года, расстреляны по приговору самозваных трибуналов всевозможных правительств. До Шанхая добрались лишь несколько десятков тысяч человек, проживших в этом городе более 20 лет. Остальные рассеялись по всему Китаю, образовав самые крупные общины в Харбине, Тяньцзине и Западном Китае.

«Я был поражён величием русского духа, — делился с переводчиками своими впечатлениями о работе над книгой профессор Ван Чжичэн. – Представляете, гонимые со всех обжитых мест, русские после Второй мировой войны везли из Китая не вещи, не драгоценности, а газеты и книги, журналы на русском языке! Это действительно были настоящие интеллигенты, а в Америке они хранили свои печатные издания, любимые журналы, альбомы всю жизнь. Жаль, что их дети и внуки совсем не интересовались этим. Многое уже безвозвратно утеряно».

В недавно вышедшей в Уфе книге воспоминаний Светланы Геннадиевны Штехер «Хроника нашей семьи» рассказывается о привезённом из Китая стихотворении А. Н. Вертинского «Мыши», посвящённом актрисе русского театра в Харбине. В нём со свойственной автору иронией и горечью говорится о хрупкости человеческой памяти, уязвимости высоких стремлений и чувств, пожираемых агрессивной примитивностью.

Мыши съели ваши письма и записки…
Как забвенны «незабвенные слова»!
Как вы были мне когда-то близки,
Как от вас кружилась голова…

Я вас помню юною актрисой.
Внешность, взоры полные огня…
То вы были Норой, то Ларисой,
То святой сестрою Беатрисой.
Но играли, в общем, для меня. <…>

Где теперь вы вянете, старея?
Годы ловят женщин в сеть морщин…
Так же увядает орхидея,
Если в воду ей не бросить аспирин.

Хорошо, что вы не здесь в Союзе!
Что б вы делали теперь, когда
Наши женщины не «вампы», не «медузы»,
А разумно кончившие вузы,
Воины науки и труда! <…>

Да… Прощайте… Звуки в доме тише…
Полночь, я твой шорох узнаю:
Это гложут маленькие мыши
Ваши письма – молодость мою!

К сожалению, монография «История русской эмиграции в Шанхае» при всех её вышеперечисленных достоинствах больше напоминает справочник, в котором собран и систематизирован большой объём информации по данному вопросу, но совершенно отсутствует серьёзный анализ глубинных причин возникновения и исчезновения русской эмиграции в Китае. А ведь это один из ключевых вопросов всей русской истории ХХ века. Почему при столь высоких темпах развития капитализма в России, ни у себя на родине, ни в Китае русское общество не сумело консолидироваться? Почему при малейшем внешнем воздействии русский капитализм и в России, и через 30 лет в Китае без всякого сопротивления рухнул, как карточный домик, похоронив под своими обломками всякие надежды на демократизацию и свободу? Чем, наконец, объяснить катастрофический разлад между русской традицией и модерном, не встречающийся в таких масштабах ни в европейских, ни в восточных культурах? Но эти вопросы уже не к китайскому профессору Ван Чжичэну, честно сделавшему своё дело и по-своему ответившему на поставленные для себя вопросы, а к будущим отечественным исследователям русской истории ХХ века.

Сейчас Ван Чжичэн работает над книгой по истории русской эмиграции в Харбине. В 2006 году увидела свет его книга о музыкальной жизни Шанхая, в работе книга по истории еврейской диаспоры в Шанхае. Планов на будущее у китайского исследователя много. Нам же остаётся только быть благодарными этому неутомимому исследователю истории русской эмиграции в Китае и пытаться донести результаты его работы до российских читателей.

Хочется надеяться, что эта уникальная книга будет закуплена крупнейшими библиотеками и будет доступна не только узким специалистам, но и всем, интересующимся историей и культурой русской эмиграции.

Новый журнал. Нью-Йорк. Кн. 256, 2009.